Витрины европейских магазинов
Магазины - это то, к чему мы стремимся. уезжая из страны: то, что самозабвенно осматриваем часами, сбивая ноги и оттягивая сумками руки; то, что стоит на первом месте по посещаемости, опережая достопримечательности и музеи.
Многие из них уже стали нашими хорошими знакомыми, и все же присмотримся к ним повнимательнее, но не к ассортименту, а к облику самого магазина. Конечно, много значат дизайн и оформление, но и сами архитектурные элементы входа, оконной рамы, вывески, ступеней, жалюзи вряд ли оставят равнодушным истинного ценителя.
Европейские магазины достигли в начале века особого шика. В Вене впервые появились дверные оконные проемы, украшенные параболическими омегообразными арками, возможно, имитировавши арабское или китайское зодчество.
В оформлении входов магазинов европейских столиц можно встретить эффектнейшие образцы орнаментального буйства, самые алогичные, стоящие на грани безумия стилистические фантазии, соединяющие ар нуво и барокко или рококо, в которых о чувстве меры говорить вообще не приходится. Прообразы “Дома с химерами” Городецкого можно увидеть в фантастических “восточных" драконах Гауди или в необычных металлических решетках, сделанных Гимаром для парижского метро, изображающих морских животных и одновременно напоминающих химер на готических костелах.
Если в архитектуре зданий этого периода использовался в основном новый строительный материал - бетон, позволявший лепить форму, то в оформлении входов предпочтение отдавалось традиционному дереву, легко принимавшему любые причудливые очертания. Кроме деревянных, как правило, из твердых пород дерева, встречаются металлические обрамления витрин с затейливыми коваными решетками.
Витрина многозначна. Это - загадка, театр, декорация, кулиса. Она приоткрывает необходимое и прячет сокровенное, она вводит нас в обманчивый и светлый мир иллюзий, она дарит праздник, манит и отталкивает, учит жизни и освещает дорогу. Все это было и у нас в начале века. Старые фотографии и дагерротипы, сохранившиеся обмеры донесли до нас красоту “партера”.
Витрина не может быть красива сама по себе. Она сродни обложке книги или иллюстрации в тексте, и оформляться должна по законам скорее графическим, а не архитектурным - как колонтитул, виньетка в сложной гравюре фасада. Бедная витрина, наспех нацепленная на изящный старенький дом, сверкая фальшивыми бриллиантами и золотом, прикрывающими рваное исподнее прохудившихся труб и перекосившихся стен, - выглядит, как накрашенные кровавые ногти у продавщицы овощного магазина.
Оказывается, на картине Крамского “Незнакомка” изображена заурядная проститутка, и Стасов вычислил это безошибочно - по выражению лица; а мы-то! - сколько поколений советских людей, мечтавших жить при коммунизме, принимали этот вызывающий взгляд за чувство собственного достоинства.
Нас, доверчивых и не искушенных подлинным аристократизмом, легко обмануть фальшивкой. Нам кажется, что гранитный обкомовский портал, красные ковровые дорожки и хрустальные люстры - и есть символы настоящего богатства, роскошной жизни, как белые штаны Остапа Бендера.
Не зная других эталонов, мы суем эти суррогаты счастья повсюду - в концертные залы и интимные кофейни, в магазины и офисы. Гранитный портал, алюминиевые стойки, пластиковые панели не просто уродуют элегантное старое здание. В таком противостоянии кроется опасность и для владельца. Столетнее здание, искореженное неумелым хирургом-дизайнером активно сопротивляется всей своей энергетикой. Трудно преуспеть в помещении, которое настроено враждебно. Вас начнут преследовать неудачи, мелкие потери, налоговые инспекторы, просто плохое настроение. И тогда еще неизвестно, кто кого - тысячелетний город, переживший татар, фашистов и коммунистов или бабочки-однодневки отечественного бизнеса.
И однажды, где-нибудь в париже, пресытившись невыносимым разнообразием ассортимента, ты вдруг начинаешь рассматривать входы в магазины, и оценишь утонченную простоту рисунка витрины с гнутыми дубовыми переплетами и ажурную решетку ограждения, и очень дорогое, а потому незаметное, освещение световодами, и великолепные надписи, скромные и обворожительные как шарф парижанки, и вспомнишь некоторые улицы родного города.
“Моим стихам, как драгоценным винам, наступи свой черед...” И мы, всю жизнь мечтавшие о западных магазинах и презиравшие свои, когда-нибудь научимся уважать ненавязчивую красоту городского партера, которая пережила разрушительную ненависть наших отцов, - переживет и наше бессердечное презрение.
Источник: "Архитектура и Престиж" 3-4 1996. Автор статьи: Елена Олейник